Спустя несколько лет после премьеры «Сна на Волге» композитор вновь обратился к оперному жанру. В апреле 1894 года, в дни Первого всероссийского съезда художников, на сцене зала Московского благородного собрания (ныне — Колонный зал Дома Союзов) была поставлена его одноактная опера «Рафаэль».Исполнителями выступили учащиеся Московской консерватории, аудиторию составили мастера живописи, участники съезда. Прием, судя по откликам прессы, был вполне доброжелательным и достаточно теплым. Слушателям, разумеется, импонировал сюжет оперы, основанный на одной из многочисленных легенд, связанных с именем великого итальянского художника эпохи Возрождения — Рафаэля Санти.
История создания.
Сочинение «Рафаэля» далось Аренскому без особого труда — всего пять недель прошло от возникновения замысла до его окончательной реализации. Задача упрощалась, прежде всего, самим фактом соответствия жанра одноактной оперы особенностям и специфике дарования композитора-лирика. Благодаря незамысловатому сюжету отпадала необходимость касаться сложной, ко многому обязывающей идейно-художественной проблематики. Не было нужды плести хитроумные сценические интриги и иллюстрировать музыкой сложные драматургические комбинации.
Достаточно было умения просто и поэтично высказываться о вещах столь же поэтичных и простых — умения, которым издавна славился Аренский, которому был обязан он всеми своими успехами.
Одноактный «Рафаэль», где занято всего три персонажа — двое попеременно изъясняются в любви, а третий произносит гневный монолог, — позволил музыканту создать четкое, строго пропорциональное сценическое действие. Однако, «заколдованный круг благозвучий», как именовала «Рафаэля» критика, не смог укрепиться в репертуаре русских театров. Опера Аренского ставилась в Петербурге (Мариинский театр), в Москве (Большой театр), однако быстро сошла со сцены. В то же время некоторые, наиболее удачные фрагменты произведения — «Песня певца за сценой» в первую очередь — продолжают бытовать в концертной жизни сегодняшнего дня и программах оперных исполнителей.
Краткое содержание.
Гениальный маэстро любит юную натурщицу Форнарину, позирующую ему для лика Мадонны. Девушка, в свою очередь, преисполнена нежных чувств к Рафаэлю. Однако счастью влюбленных препятствует всесильный кардинал Бибиена, который давно уже вынашивает план женить художника на своей племяннице.
Каково же его негодование, когда, заглянув в мастерскую Рафаэля, он застает молодых людей в объятиях друг друга! Взбешенный старец сзывает народ, намереваясь публично уличить художника в преступной страсти. Ибо Рафаэль, по словам кардинала, «попрал небес святыню», отождествив Форнарину с Мадонной; его искусство, взлелеянное земной любовью, — «грешный бред».
Заполнены толпой шумных римлян апартаменты живописца, рукой святого отца сорвана завеса с изображения Мадонны. Единодушный крик восторга вырывается у присутствующих, многие благоговейно преклоняют колена — столь прекрасен, светел и безупречно чист божественный лик небесной девы. Посрамлен тщеславный кардинал, народ громко славит бессмертный гений художника.
Мелодический рисунок оперы
Сжатое, компактное построение, нехитрая любовная история, чуждая эмоциональных крайностей и гипертрофированных страстей, — таковы отличительные особенности оперы «Рафаэль». Сочинение распадается на ряд небольших рельефно очерченных сценических эпизодов. Их пять: хор учеников; ариозо Рафаэля; речитатив и дуэт с хором (за сценой); ария кардинала и трио; финальный хор.
Узловым моментом драматургического развития является ариозо Рафаэля. Оно двухчастно; вначале повествуется о честолюбивом Бибиене, который живописцу «брак безумный предлагает»; затем — о страстных чувствах Рафаэля к Форнарине.
Тема второго раздела — «Я помню чудный миг» — представляет собой лейтмотив любви Рафаэля и Форнарины, красной нитью пронизывающий всю музыкальную ткань сочинения. Тема любви звучит в увертюре (побочная партия сонатного аллегро); в сцене дуэта молодых людей; она появляется в момент, когда кардинал отдергивает завесу с лика Мадонны (тем самым композитор подчеркивает: страсть к Форнарине вдохновила Рафаэля на создание картины); на той же мелодии построен финальный хор оперы.
Любовная лирика представляет собой смысл и содержание произведения Аренского. Естественно, что лейтмотив любви является средоточием авторской мысли; на нем акцентируется внимание слушателя. Он, бесспорно, наиболее интересен и обаятелен среди других мелодических рисунков сочинения.
«Настоящий перл музыкальной красоты. В нем бездна любовной нежности, опоэтизированной мечтательности, доведенной до высшей степени интенсивности, До экстаза...»
Г. Конюс Успеху оперы Аренского в значительной мере способствовала «Песня певца за сценой», основанная на подлинно народной итальянской мелодии. Известная в исполнении Л. В. Собинова и других замечательных мастеров русского вокального искусства, «Песня певца за сценой» завоевала поистине огромную популярность у слушателей. Прославив имя Аренского далеко за пределами Москвы и Петербурга, она оказалась наиболее жизнеспособным номером произведения.
И все же пальму первенства среди оперных созданий Аренского следует присудить «Сну на Волге». Ибо при сопоставлении двух партитур композитора неизбежен вывод, что вторая из них в целом уступает первой по глубине музыкального материала, эмоциональному размаху, живости мелодических характеристик и, следовательно, по силе воздействия на широкие круги слушателей.
Само либретто «Рафаэля» (автор — А. Крюков), шаблонное и легковесное, далеко не первосортное по своим литературным достоинствам, оказалось не в состоянии стимулировать Аренского на создание значительных музыкальных образов.
Основанное на событиях из итальянской жизни, оно, к тому же, лишило композитора возможности обратиться к русскому национальному мелосу, использовать фольклор, что ранее, в «Сне на Волге», дало столь блистательные результаты. Это в известной мере «обескровило» творческую мысль автора «Рафаэля», направив ее по проторенным тропам общеевропейской музыкальной выразительности.
Без единой гармонической шероховатости, без единого технического изъяна, музыка оперы неизменно изысканна, пластична, красива. Порой — чрезмерно изысканна, ибо, слушая ее, думаешь прежде всего о безотказном мастерстве композитора, а не о горячем и страстном биении его творческого пульса. Временами — чрезмерно красива, ибо при знакомстве с ней невольно вспоминаешь слова Чайковского о красоте «условной и внешней, ничего захватывающего в себе не заключающей».
Автор словно наблюдает со стороны за жизнью своих героев, объективно — и, следовательно, бесстрастно — констатируя в художественных формах их поступки, мысли и переживания. Об этом же говорят и отзывы критиков об опере:
«Музыке очень и очень недостает непосредственной силы и искренности творчества, и приемы автора, как для сольных номеров, так, особенно, для ансамблей, страдают своей общеоперной шаблонностью... Ясно чувствуется, что не текст вызвал звуки в душе композитора, а этот самый текст ловко прикраивался к заранее предрешенной общеоперной музыке» - Ю. Сахновский«Рафаэль» — создание композитора изящного, зрелого, но холодно отнесшегося к своей задаче» - Ю. Энгель«...произведение лишено характерных черт и отзывается лишь тем общим изяществом, каким проникнуто все, написанное А. С. Аренским» - Н. Кашкин