Тихон Хренников (10 июня 1913 - 14 августа 2007) более сорока лет занимал видное и часто презираемое место в истории музыки в качестве первого секретаря Союза советских композиторов. С того момента, как Иосиф Сталин назначил его на эту ключевую культурную должность в 1948 году, и до того момента, как он потерял ее с падением правительства Михаила Горбачева в 1991 году, Хренникова считали яростным проводником советской художественной политики и, для многих, ручной марионеткой сталинизма, хотя однозначности в этом вопросе до сих пор не могу достичь многие исследователи его творчества.
Тихон Николаевич Хренников родился в семье торговцев лошадьми в Ельце, промышленном городе в российской провинции Липецкая область. Хренников переехал в Москву подростком, сначала учился у Михаила Гнесина в 1929-32 годах, затем в 1932-6 годах поступил в Московскую консерваторию, где учился композиции у Виссариона Шебалина и фортепиано у Генриха Нейгауза. Хренников рано подал надежды, написав свой фортепианный концерт № 1 и симфонию № 1, будучи студентом; симфония оказалась настолько достойной, что позже ею дирижировал в Филадельфии Леопольд Стоковский.
В конце 1930-х- начале 1940-х годов был период, когда Хренникова упоминали на одном дыхании с Дмитрием Шостаковичем, Сергеем Прокофьевым и Николаем Мясковским. Он привлек к себе значительное внимание благодаря партитуре к постановке Московского театра имени Вахтангова "Много шума из ничего" в 1936 году и музыке к популярному фильму "Они встретились в Москве" в 1941 году, который принес ему Сталинскую премию. Хренников также произвел впечатление на Сталина своей оперой 1939 года "В бурю", снятой по мотивам романа "Одиночество" Николая Вирты.
"В бурю", поставленная по заказу Владимира Немировича-Данченко, была первой советской оперой, в которой Ленин использовался в качестве сценического персонажа.
Хренников остался невредимым во время сталинских чисток, унесших жизни миллионов людей в 1920-е, 30-е и 40-е годы; однако его семья не была застрахована от страданий. Два его брата были отправлены в Гулаг в 1937 году, и Хренников спас только одного из них от преждевременной кончины. Тем не менее, Хренников сохранил уважение к советскому правительству и в 1941 году был назначен музыкальным руководителем Центрального театра Красной Армии, и эту должность он занимал в течение 25 лет.
Хренникову помогло восхищение Сталина его партитурами к фильмам, песнями и музыкой для сцены, которые были оптимистичны по своей природе и легко доступны для понимания.
В 1948 году период более свободного самовыражения, отмеченный Второй мировой войной, резко подошел к концу. Директор по культуре при Сталине Андрей Жданов распорядился осудить художников, которые в либеральном климате стали "формалистами" и "популярными декадентами". Различные чиновники от культуры были смещены, и Хренников оказался на посту первого секретаря Союза советских композиторов - должность, которая соответствовала высшим эшелонам советского руководства.
Хренников почти сразу пошел вразрез с линией партии, призывая вернуться к идеалам "социалистического реализма" и пороча композиторов, сбившихся с праведного пути. "Хватит, – парировал он, - этих симфонических дневников - этих псевдофилософских симфоний, прикрывающихся якобы глубокими мыслями и утомительным самоанализом".
Однако сам Тихон Николаевич утверждая, что его речи 1948 года были написаны высшими партийными боссами, включил своего учителя Виссариона Шебалина в свой список осуждаемых музыкантов. Шостакович, фотографию которого Хренников когда-то держал у себя на столе, стал ярким примером всего, что пошло не так с советской музыкой в 1940-е годы. Последовавший за этим период, известный как "ждановщина", был унизительным для композиторов, которым приходилось публично осуждать свое творчество в выступлениях и статьях.
Шостакович, Прокофьев, Хачатурян, Мясковский, Шебалин и другие пришли к краху своей музыкальной карьеры, в то время как произведения Хренникова и многих менее известных имен с удовольствием исполнялись крупнейшими оркестрами Советского Союза.
В последние годы своей жизни Хренников рассказывал, что Союз композиторов был менее репрессивным, чем другие советские художественные организации, поддерживал известность советских композиторов по всему миру и не видел, чтобы под его руководством кого-либо из членов репрессировали. Все эти утверждения, однако, находятся довольно спорны. Конечно, советских композиторов слышали во всем мире, но тем не менее, таким гениям, как Шостакович и Прокофьев, было запрещено посещать концерты своих произведений на Западе.
Даже во время культурной "оттепели" 1960-х годов при Хрущеве и вплоть до 1970-х Хренников сохранял жесткую художественную позицию. Несмотря на то, что эпоха Жданова пришла и ушла, он запрещал композиции, которые чем-то напоминали "формализм" прошлых десятилетий.
Хренников добавил себе известности, имея дело с Альфредом Шнитке, чья высоко оцененная Первая симфония выдержала всего два исполнения в Советском Союзе. По мере роста международной репутации Шнитке ревнивый Хренников отклонил почти двадцать просьб композитора о поездке за границу; здоровье Шнитке ухудшалось вплоть до его кончины в 1998 году.
Хренников подавлял произведения нового поколения композиторов, среди которых были Шнитке, София Губайдулина, Эдисон Денисов и Александр Кнайфель. В то же время Тихон Хренников действительно не боялся обращаться за помощью к коллегам-композиторам, таким как Мечислав Вайнберг, еврей, чью Первую симфониетту он высоко оценил на встречах 1948 года. Хренников, жена которого Клара Вакс также была еврейкой, пошел на серьезный риск, поддержав Вайнберга, когда Сталин был в разгаре своей последней антисемитской чистки.
Хренников также помог восстановить карьеру Шостаковича, порекомендовав его к присуждению Сталинской премии в 1950 году и руководил приглашением Игоря Стравинского посетить Советский Союз в 1962 году.
Композиторский потенциал Хренникова был обширным: он писал симфонии, концерты, балеты, оперы, фортепианные произведения, художественные песни и партитуры к фильмам. Он регулярно удостаивался таких почестей, как Сталинская премия, Заслуженный артист СССР и орден Трудового Красного Знамени, а в 1974 году был избран депутатом Верховного Совета СССР. Его произведения исполняли ведущие советские музыканты, такие как Мстислав Ростропович, Леонид Коган, Евгений Мравинский и Геннадий Рождественский.
Однако, всесоюзную любовь и уважение он сыскал все-таки именно за мелодии к кинофильмам. Все его знаменитые по сей день песни, такие как «Московские окна», «Давным-давно», «Песня о Москве», «Что так сердце растревожено», «Колыбельная Светланы», «Марш артиллеристов», «Как соловей о розе», «Ночь листвою чуть колышет» и многие другие были написаны так или иначе в рамках работы над музыкой к кино или спектаклям.
Когда в 1991 году правительство Михаила Горбачева пришло к упадку, Хренников оставил свой пост первого секретаря в здании, ставшем мавзолеем старого порядка. Но Хренников оставался заметным в художественных кругах; он оставался директором Международного конкурса имени Чайковского, турнира, который прославил пианиста Вана Клиберна в 1958 году, и периодически сочинял музыку. Он продолжал получать награды из российских республик, в том числе Президентскую премию от Владимира Путина.
Несмотря на неоднозначность личности композитора Хренникова нельзя не признать тот факт, что его творчество оставило глубокий след в душе каждого жителя СССР, да и сейчас его мелодии из кинофильмов продолжают вызывать приятные воспоминания у взрослых и заинтересовывать молодое поколение.